В его переводе русская культура знает целую библиотеку мировой классики: Данте, Шекспир, Мольер, Шеридан, Лопе де Вега, Р. Ролан, С. Цвейг... А начинал лн, как поэт-лирик, с иронией говрил о своих стихах так: «Это были сладкозвучные ребусы, смысл которых скоро темнел для меня самого». Он знал 9 языков – французский, английский, итальянский, испанский, немецкий, латынь и греческий, польский. А когда понадобилось перевести «Шах-Намэ» Фирдоуси, то по этому случаю выучил персидский. Его дочь, Наталья Лозинская, вспоминала: «Он не употреблял ни шариковых ручек, ни карандашей, только перо. Он считал, что пока макаешь перо в чернила, мысль длится». Не правда ли, звучит, как предостережение нам, торопливо стучащим по клавитатуре? Он писал много шуточных стихов друзьям, любил поэтические состязания. Однажды стали соревноваться, кто придумает больше созвучий к фамилии писательницы Ольги Форш. Вот что придумал Лозинский: Один полковник, проживавший в Орше И с юных лет носивший имя Жорж, Душой романтик и фигурой морж, Изведал рок, которого нет горше. В воскресный день, en tete a tete с майоршей, Умевшей делать превосходный ерш, Он был склонен к пышнейшей из партнерш, Ответные объятия простершей. Но страстного лобзанья не сверша, Быть может – под влиянием ерша, Который приготовлен был на кирше, Он изрыгнул перепелиный фарш И, как увидим в следующем вирше, Без дальних слов – в могилу шагом марш. В «Слове о Лозинском» Анна Ахматова говорила о его тяжелой болезни, которая «оказалась бессильной перед его сверхчеловеческой волей. Страшно подумать, именно тогда он совершил подвиг своей жизни – перевод «Божественной комедии» Данте». При этом он всегда успевал помогать другим. Удивительный, неповторимый, талантливый, внимательный к людям… Читайте классику в переводе М. Лозинского.